Подходит к концу Великий пост, идет Страстная неделя. 16 апреля весь православный мир встретит самый главный христианский праздник — Светлое Христово Воскресение.
В преддверии Пасхи хотим рассказать о нашем земляке монахе Пиоре. Его история о необычном обращении к Богу описана Валентиной Сериковой в книге «Последняя точка», выпущенной в издательстве «Горлица» в 2019 году. А многие шумерлинцы знают об этой истории непосредственно от самого монаха. Сведения об этом человеке божьем дополнили знавшие его лично настоятель храма преподобного Серафима Саровского Владимир Ильин и преподаватель воскресной школы при храме Зинаида Удиванова.
Николай Иванович Ермошкин родился в 1918 году в Шумерле. Его отец погиб в гражданскую войну, и мать, Агриппина, глубоко верующая женщина, растила сына одна. Мальчик рос в православной среде, но сказалось влияние антирелигиозной пропаганды советской власти. Молодой человек отдалился от Бога, стал разделять атеистические взгляды. После окончания школы поступил в техникум, а затем — в Казанский ветеринарный институт. Вскоре Николай был назначен главным ветврачом Горьковской области, стал коммунистом. В годы Великой Отечественной войны продолжал трудиться на своем месте – ему дали бронь, присвоили воинское звание. Он был известным человеком в регионе, его уважали правящая власть, сослуживцы и подчиненные. Жена Николая занимала должность в горсовете.
О случае, изменившем всю его дальнейшую жизнь, Николай Ермошкин в последующем рассказывал многим. Случай этот произошел после окончания войны, в Великий пост. Мать пришла проведать сына, и Николай предложил ей поесть жареного мяса. Агриппина отказалась, напомнив, что она соблюдает пост. Мягко, с любовью намекнула, чтобы сын сходил в храм. Однако это так разозлило сына, что он закричал: «Что тебе не хватает? Что тебе твой Бог дал? Сколько ты будешь мучить меня со своей церковью?» Много всего наговорил, и мать ушла, огорченная.
На душе у Николая было отвратительно: он жалел, что снова не сдержался и обидел мать. Сел на диван и закурил. И вдруг увидел и почувствовал, как пол в комнате как будто провалился, под ним разверзлась бездна и его поволокли туда… Несколько дней Николай был в беспамятстве, только кричал и вздрагивал, кричал, что ему страшно, звал мать на помощь. Ему вызвали скорую помощь, но врачи ничего сделать не смогли. Когда на третий день Николай пришел в себя, это был уже совершенно другой человек.
Впоследствии он рассказывал, что его изменили и переплавили три дня в преисподней, куда он попал, оставаясь живым. Память о том, что он там увидел, Николай пронес через всю свою жизнь и считал своим долгом поделиться пережитым с другими. Историю Н. Ермошкина описал и Александр Трофимов в произведении «Монах Пиор»: «Ему начали предъявлять обвинения за всю предшествующую жизнь, вспоминая все грехи, которые он совершил с самого детства. Так он, будучи живым, прошел через все мытарства, о которых повествуется в книге о мытарствах блаженной Феодоры – и ни на одном из них у него не нашлось добрых дел, которыми он мог бы оправдаться. Не было ни дел, ни молитв, ни покаяния. Душа была в смертельном ужасе. Но вместе с тем его не оставляла и какая-то надежда: он помнил о матери и буквально вопил к ней, взывая о помощи. Но вот наступил самый страшный момент: духи злобы поволокли его к какому-то обрыву, и он почувствовал ужасающий жар и уже знал, что там ждет гибель и нет возврата. Еще сильнее начал он кричать, прося свою мать простить его и помолиться. И вдруг, уже стоя на самом краю пропасти, он увидел, как где-то вверху появилось голубое расширяющееся пятно, из которого он услышал голос: «По молитвам твоей матери!» В этот момент появился его Ангел-хранитель и вырвал душу, спася от погибели. Ангел строго сказал ему, что он должен крепко верить в Бога, в Его милосердие и вернуться в Церковь, никого и ничего не страшась. Николай ответил, что верует от всего сердца. После этих слов он очнулся на диване в своем доме». Поведанное отцом Пиором засвидетельствовано и духовником Киево-Печерской лавры, 92-летним архимандритом Аврамием (Куявой), который был с ним в духовно близких доверительных отношениях. Старец рассказывал, что Николай тогда понял и принял спасение, полученное по молитвам матери, твердо встал на путь покаяния. Так за три дня ярый безбожник, номенклатурный работник и коммунист стал истинно верующим в Бога человеком. Прежде всего, он исповедовался и причастился в храме, затем начал посещать богослужения. Но поначалу стеснялся открыто появляться в храме. Чтобы люди его не узнали, надевал тулуп и закрывался воротником во время богослужения. Вскоре Николай и сам стал говорить людям о Боге. Рассказывал потом в лавре: «Выйду на улицу, люди соберутся вокруг и я им со всею силою говорю: «Есть Бог! Я сам видел ад!» Жена же не смогла принять такие изменения в муже и подала на развод.
Николай ходил в церковь, вышел из партии, а власти на него давили, говорили, чтобы оставил эту блажь. Тогда мать благословила его ехать в монастырь. Сын отправился в Загорск, приехал в Троице-Сергиеву лавру, но там ему старцы сказали: «Тебе надо в Киев ехать, в лавру». Несмотря на все препятствия, в том числе и на отсутствие прописки, Н. Ермошкина приняли в Киево-Печерской лавре. Ему дали послушание продавать иконки в Крестовоздвиженском храме.
В лавре Николай принял монашеский постриг с именем Пиор в честь преподобного Пиора затворника Печерского (XIII век). Он вел очень аскетическую жизнь. Приходящим в монастырь рассказывал свою жизнь, свидетельствовал о пережитом, многим помогал утвердиться в вере. «Наш брат всем людям хотел внушить страх Божий. Случалось, забывал, что пора уже выходить, время церковь закрывать. Тогда говорил братии: «Ну, простите меня. Они просят рассказать, а я не сказать боюсь, потому что сам видел козни бесовские». И народ к нему тянулся. Такие подвижники, как отец Пиор, — это большие молитвенники, люди духовно высокие, потому что Господь им многое показал и дал претерпеть. О нем в лавре осталась хорошая память», — читаем мы в воспоминаниях архимандрита Авраамия в книге «Последняя точка».
Отец Пиор прожил в Киево-Печерской лавре 9 лет. В 1961 году во время хрущевских гонений на Церковь лавру закрыли, и монах вместе с другими перебрался в Почаевскую лавру. Здесь он прожил меньше года и его изгнали с помощью милиции из-за отсутствия прописки, а власти её не давали.
В апреле 1962 года отец Пиор прибыл в Шумерлю, поселился у ныне почившей инокини Анастасии, которая впоследствии, после кончины монаха, была пострижена в монашество с именем Пиора. Множество людей со всей России приходили к нему как к благодатному старцу за советом и духовной помощью, в том числе и священники, монахи. Многих людей обратил он к Богу. Жил старец по-монашески и очень строго, до конца дней своих неукоснительно исполнял молитвенное правило. До часу дня никогда не вкушал пищи, в обед — постный суп с хлебом, вечером – сладкий чай с хлебом. И так все 32 года жизни в Шумерле.
Так как в городе тогда не было церкви, он с остальными верующими ездил на богослужения в храм святых первоверховных апостолов Петра и Павла в Порецкое. Настоятелю не раз приходилось держать ответ перед властями за то, что монах Пиор собирал вокруг себя толпы, вел беседы на богословские темы. А людям больше неоткуда было слушать слова о Боге, вот и тянулись к нему, как к лучу света. Когда в городе открылась церковь преподобного Серафима Саровского, отец Пиор всегда в числе первых приходил на богослужение, радовался тому, что у шумерлинцев наконец появился свой храм.
Отошел старец Пиор ко Господу в первый день рождественского поста 28 ноября 1993 года. Похоронен на шумерлинском кладбище. Знавшие и почитавшие монаха православные ухаживают за его могилой.
«Увиденное старцем – предупреждение всем нам, и дай Бог, чтобы прочитали об этом наши соотечественники и задумались. Ведь есть такая грань, за которой развращение нравов и попрание святынь приводят к падению, тогда страшные силы накопленного греха, энергия зла в мире взрывает жизнь – и начинаются войны, стихийные бедствия, страхи всеобщие и тревоги. Да не будет сего с нами – дай Бог нам выстоять и вразумиться», — завершает свое повествование о нашем земляке писатель Александр Трофимов.
Марина Ветликова.
