22 июня в России и во многих других странах отмечают печальную дату — день начала Великой Отечественной войны
22 июня 1941 года рано утром фашистская Германия без объявления войны напала на Советский Союз и нанесла массированный удар по стратегическим и военным объектам многих городов. Великая Отечественная война продолжалась 1418 дней и ночей.
До 1992 года день начала Великой Отечественной войны не был официальной памятной датой. Постановлением Президиума Верховного Совета РФ от 13 июля 1992 года был объявлен Днем памяти защитников Отечества. Указом Президента России от 8 июня 1996 года 22 июня объявлен Днем памяти и скорби. 24 октября 2007 года Президент РФ Владимир Путин подписал изменения в Закон «О днях воинской славы и памятных датах России», которыми день начала Великой Отечественной войны был включен в перечень памятных дат.
Та война прошлась по всей территории Советского Союза – где кровопролитными боями, зверствами оккупантов, бомбежками, а где похоронками и изнуряющим трудом в тылу…
Падали бомбы на город
Вечер 4 ноября 1941 года был теплый, но пасмурный. Я, тогда еще школьник, вместе с другом Борей Куликовым шел домой. И вдруг послышался шум самолета – это был какой-то странный, неизвестный, я бы даже сказал, «фыркающий» звук. Над городом часто летали самолеты Пе-2, По-2, Ла, Ту, и по звуку я сразу распознавал, что они наши. Но в тот вечер мы поняли, что прилетел чужой самолет, и вмиг разбежались по домам.
Всего за несколько секунд добежал до дома, открыл дверь — вся наша семья сидит за самоваром и пьет чай. Как сейчас помню, что часы на стене показывали 19 часов 30 минут. Хотел крикнуть: «Немец летит», но не успел, меня опередил сильный взрыв, гул. Весь дом задрожал: лампочка над столом стала раскачиваться из стороны в сторону, задребезжали оконные стекла, зазвенела посуда в шкафу и пружина в часах с боем. Был шок. Все пригнули головы.
Казалось, что вот-вот обрушится потолок, вскоре погас свет. Первым опомнился отец. Быстро одевшись, он выскочил на улицу, за ним – старший брат Валентин. Он увидел, как на горе, в районе кирпичного и ликероводочного заводов, пролетели две очереди трассирующих пуль. Минут через пять отец вернулся и сказал, что разбомбили здание народного суда, а на ул. Заводской образовалась воронка от бомбы. Все были напуганы: неужели война пришла в Чебоксары?
Моего отца призвали в армию в сентябре 1941 года. Их часть находилась на первом этаже правого крыла Дома Советов. Прибежав туда, отец стал рассказывать о бомбежке, но ему не поверили. Видимо, за толстыми стенами не было слышно взрывов. А когда слух дошел до командира, он вызвал отца к себе и стал отчитывать:
– Какая еще бомбежка? Какой народный суд? Что ты панику разводишь? Никому больше не рассказывай.
Минут через 10 после этого разговора объявили боевую тревогу. Только в первом часу ночи дали отбой тревоге. Возникает вопрос: почему отец оказался дома во время службы? Дело в том, что мы держали поросенка, и, отпросившись в этот вечер, отец принес ведро кухонных отходов. Весь вечер просидели в темноте, боясь зажечь керосиновую лампу. Разговаривали тихо, спать легли в верхней одежде. В пять утра мы с младшим братом Анатолием все-таки пошли посмотреть на место бомбежки.
На Заводской улице посреди мостовой мы увидели воронку от бомбы, а вокруг воронки – небольшой бруствер земли. Диаметр воронки был около 5 метров, а глубина 2-3 метра. Мы заглянули в воронку, в ней стояли двое мужчин, которые говорили о том, что это была 50-килограммовая бомба, другой доказывал, что это бомба в 100 кг. И тут я осознал, что вчера вечером проходил здесь вместе с другом, и стоило нам задержаться на каких-то 10-15 секунд, нас просто не было бы в живых.
Перейдя на ул. Плеханова, мы увидели разрушенное наполовину двухэтажное здание народного суда. Пожара не было. Кругом валялись документы, бланки, папки с делами, книги да два десятка мертвых голубей, которые жили на чердаке здания.
На востоке всходила большая красная луна, стало светло. Из разговора взрослых я понял, что был налет немецкой авиации на мост у Казани, но его отразила зенитная артиллерия. Самолеты были рассеяны в разные стороны. Один немецкий самолет, «хейнкель» или «юнкерс», летел над Волгой вверх по течению и, достигнув тогда еще освещенных Чебоксар, сбросил бомбы.
В это время я учился в четвертом классе и когда 5 ноября пришел в школу, понял, что почти никто не знает о том, что была бомбежка. В курсе были только те, кто жил в районе Зеленого базара. Это были наша классная руководительница З.В. Шигаева, еще Боря Соколов, Павел Милютин. Пол-урока мы обсуждали бомбежку, я был докладчиком: всего на город было сброшено 22 бомбы, погибли 2 человека, 18 ранены.
Одна из бомб упала во двор дома № 6 по ул. Ворошилова, а другая упала в речку Чебоксарку, не причинив вреда. Третья бомба угодила в народный суд. От воздушной волны разрушились сени и окна дома № 45 по ул. Плеханова. В доме находился безногий инвалид Игумнов, участник Первой мировой войны. Он был ранен, затем скончался.
Ближе всего, на расстоянии 30-40 метров от нашего дома, упала пятая бомба. А шестая разрушила баню по ул. Ленина. От нее ничего не осталось, только одна воронка, чугунный котел забросило в соседний огород. А ведь только 2 ноября вся наша семья была в этой бане.
Седьмая бомба попала во двор по ул. Ленина, 35. В этом доме жила эвакуированная семья из Ленинграда, а их трехлетняя дочка Зина оставалась в тот день на попечении хозяйки дома и решила выйти во двор, на крыльцо. Представить сложно, что пережила ее мать, вернувшись поздно вечером с работы на электроаппаратном заводе и обнаружив, что ее дочь мертва.
Восьмая бомба упала на левую сторону реки Волги, где горело множество костров. Там располагался цыганский табор. Поговаривали, что у цыган тоже были жертвы, поэтому наутро табор ушел в марийские леса.
На другой день, сразу после налета, был введен режим полной маскировки: полное затемнение жилых и производственных зданий, выключение наружного освещения, введение в действие маскировочного режима транспорта. Было непривычно, что город погрузился в полную темноту.
В Чебоксарах проживало много семей беженцев из Белоруссии, Украины, Ленинграда и пр. После налета на город во второй и последующие дни беженцы на грузовиках, подводах, а то и пешком потянулись на железнодорожный вокзал.
– Куда? – спрашивали мы их.
– На восток, здесь бомбят! – отвечали беженцы.
Да, людей можно было понять, ведь некоторые из них попали под обстрел и бомбежку эшелонов.
Приближался праздник 7 ноября. Впервые за все годы советской власти демонстрация на Красной площади не состоялась. Видимо, местные власти опасались новой бомбежки.
8 ноября горисполком вынес по случаю налета распоряжение «О всеобщем и обязательном рытье населением защитных щелей». Срок исполнения – семь дней. И уже к 15 ноября город подготовился к налетам основательно, но их больше не было.
Уже позже, в книге писателя В. Ржанова «Своими глазами», прочитал, что после налета на город 5 ноября по радио Берлина дважды звучала геббельсовская пропаганда: «4 ноября нашей авиацией уничтожена крепость Чебоксары на Волге и прекратила свое существование». Но никакой крепости в Чебоксарах не было. Обыкновенный город на Волге, находившийся вдали от линии фронта, на расстоянии 700-750 км.
Каждый год 4 ноября я выхожу в 19 часов 30 минут на балкон и будто вновь слышу гул немецкого самолета, взрывы бомб и перезвон пружины от часов. Эти часы и по сей день ходят исправно – достались мне по наследству. Они как знамение трагического события, которое запечатлелось в моей памяти навсегда.
К. БАКУЗОВ (газета «Советская Чувашия», декабрь 2011 г.).
Памятник
Из комментариев к опубликованному воспоминанию К. Бакузова
Елена Андрусева (Гурова), ноябрь 2015 г.:
- Погибла не девочка Зина из Ленинграда, а моя старшая сестра – Галочка, ей было 3 годика, и они были эвакуированы из Москвы. Она похоронена 7 ноября в Чебоксарах. Осколок попал прямо в сердце на глазах у мамы, которая пронесла эту боль через всю свою жизнь.
Евгений Шумилов, ноябрь 2015 г.
- 4 ноября мы с членами поискового клуба «Набат» школы № 57 г. Чебоксары по традиции пришли на набережную Чебоксарского залива, недалеко от которой и погибла эта ни в чем не повинная юная душа, поклонились ее памяти. Забывать ее мы не в праве. Мы не раз поднимали перед городом вопрос об установлении в этом районе какого-то памятного знака… Готов объединиться с желающими выяснить все об этой бомбардировке и рассказать об этом горожанам и гостям города.
Эта, по сути, случайная переписка вылилась в тесное сотрудничество военного историка из Москвы Елены Матвеевны Андрусевой и чебоксарскими поисковиками, в результате которого на Чебоксарском заливе появился памятник девочке Гале Керзиной. Памятный камень с прикрепленной на нем мемориальной плитой был установлен поисковым отрядом «Веда» 11 августа 2017 г. в рамках реализации социального проекта «Своя дивизия. Помнить всех поименно!» с использованием гранта, полученного на основании конкурса, проведенного Национальным благотворительным фондом.
Почему немцы бомбили Чебоксары?
Есть версия, что это был самолёт из группы бомбардировщиков, которые направлялись для бомбардировки стратегического железнодорожного моста через Волгу в районе города Зеленодольска в Татарстане, по которому на фронт шли эшелоны с воинскими частями и военной техникой. Однако вся эта группа бомбардировщиков была рассеяна ещё на подлёте огнём ПФО и атакующими советскими истребителями. Уцелевшие бомбардировщики убрались восвояси и на обратном пути отбомбились по другим целям.
В Чебоксарах в то время не использовались средства светомаскировки, поэтому ночью с высоты всё было видно как на ладони. Также этот самолёт отбомбился вечером 4 ноября по цыганскому табору в районе Сосновки на противоположном берегу Волги относительно Чебоксар. Чтобы согреться, а также для приготовления пищи, табор жёг несколько костров, который ночью видны на много километров. Это и привлекло внимание немецких лётчиков. Всего на город и окрестности было сброшено 22 авиационных бомбы весом (по оценкам) по 100 кг каждая. Во время войны это была единственная бомбардировка Чебоксар немцами.
4 ноября 1941 года был совершен и первый налет вражеской авиации на Горький. В нем участвовали группы бомбардировщиков «Хейнкель-111», «Юнкерс-88», всего до 150 самолетов. Из этого числа к городу прорвалось 11. В 01.40 час. по местному времени три мощных взрыва сотрясли завод «ГАЗ», в 02.15 «Хейнкель» вышел на цель, которую уже отчетливо обозначало яркое пламя пожара, и сбросил две 500-килограммовые бомбы. В 16.40 появился еще один «Хейнкель» и сбросил «груз» на завод «Двигатель революции». Работник обкома ВКП(б) Анна Коробова впоследствии вспоминала: «Во время перерыва между заседаниями мы вышли на улицу и к своему ужасу увидели чёрный самолет со свастикой, описывающий круг над Кремлем. При этом летчик высунулся из кабины и даже помахал нам рукой!». После первых бомбардировок Горького были приняты срочные меры по переброске в район автозавода дополнительных зенитных орудий и боеприпасов, улучшилась связь и система управления огнем, изменили схему заградительного огня. На направлениях действий немецкой авиации создавались две линии завес. И последующие налеты врага встречались более организовано, на подходе к Горькому.
Источники: www.chuvashpeople.com, cpacibodedu.ru, nnov.ec.
Комментарии: