1 августа исполняется 30 лет со дня освящения храма преподобного Серафима Саровского в Шумерле
Мы в любой день недели можем прийти туда и помолиться, поставить свечки, подать записки, принять участие в богослужениях – утренних и вечерних. А ведь относительно недавно у шумерлинцев не было такой возможности. Верующие ездили в действующие храмы соседних районов крестить детей, на большие праздники, на воскресные богослужения. Конечно же, они желали, чтобы церковь была в родном городе.
Как говорят старожилы, с инициативой создания храма выступили сами шумерлинцы. Их ещё называли «двадцаткой». «Двадцатка» — двадцать человек, которые составили основу будущего прихода. В их числе около пяти человек были самыми активными, которые ездили по вопросам открытия храма по всем нужным инстанциям, получая разрешения, дошли с ходатайством до Москвы. Называют такие фамилии, как Крымова и Гамова, которые впоследствии стали инокиней и монахиней, Алаева, а фамилии остальных подзабыты, не говоря уже об именах. Была упомянута и фамилия А. Козлова, в те годы бывшего первым секретарем горкома КПСС, также оказывавшего большое содействие этому богоугодному делу.
Старания верующих не прошли даром, и в январе 1988 года в молитвенном доме по улице Толстого, 44 начались богослужения. Первым настоятелем стал иерей Петр Филиппов. Вскоре был приобретен дом с участком земли по адресу Фрунзе, 78, где сегодня расположен храм, и богослужения стали проводить уже здесь. Но небольшой дом не мог вместить всех желающих, во время службы многие стояли на улице. Всё указывало на то, что городу нужна церковь, и в конце 1988 года назначенный настоятелем прихода иеромонах Силуан Чувашов начал её строительство.
Стала посещать молельный дом и Мария Фёдоровна Кознова. Она родом из Сеченовского района Нижегородской области. В 18 лет вместе с матерью переехала в Шумерлю, где уже жили и работали сёстры, и устроилась на кирпичный завод. Через 5 лет перешла в комбинат автофургонов и проработала там за станком 30 лет, до самого выхода на пенсию. С неверным и скандальным мужем она жить отказалась, вложила всю свою любовь и заботу в воспитание сына Юрия. Привыкшая к труду женщина продолжила работать после выхода на пенсию, но уже не за станком, а в столовой. В это время началось строительство храма и Мария Фёдоровна предложила свою помощь. «Да, Мария, помощи много надо будет», — ответил тогда ей отец Силуан.
И действительно ее посильный вклад в строительство храма оказался не так уж и мал. Трудовые навыки, полученные ею во время работы на комбинате, были угодны и Богу. «Бывало, иду на работу, встречаю батюшку, а он все зовёт работать, говорит, что лакировка в храме меня ждёт, — рассказывает Мария Фёдоровна. – Так в храме вся лакировка и стала моей».
То один, то другой случай из истории строительства церкви всплывали в памяти моей собеседницы. «Придешь с утра в храм, работаешь и есть-то некогда, хочется успеть побольше сделать, и бежишь на комбинат во вторую смену. Трудно телу, а душе радостно. Спрашивают, приду ли я вечером? А я отвечаю: тогда упаду ведь здесь и не встану, — улыбаясь, вспоминает Мария Фёдоровна. – Лакировала 15 января, лак холодный. Надо было мне его занести в помещение, чтоб он отогрелся, а я не подумала. Отец Сергий в тулупе ходит, отец Силуан тоже тепло одет, а у меня руки ледяные. Водитель предлагает за меня покрасить, да разве он покрасит так, как надо? Чтобы я не заболела, предлагали выпить полрюмки на ночь, а я ведь совсем не пью. Утром проснулась с температурой 39».
Мария Фёдоровна рассказала и о том случае, когда лакировка иконостаса вся покрылась пузырями. Так бывает, если не соблюдается технология или работы проводились на сквозняке. Мастер своего дела успокоила батюшку и попросила снять иконостас. Зашкурила, почистила, затем развела краситель, подвела лак под нужный цвет и всё заново перекрасила. «Руками будешь делать – всё красиво будет, а если ногами – нет», — говорит Мария Фёдоровна.
А однажды, когда готовились к открытию нового храма, по пути на работу заглянула туда и увидела, как отец Силуан в алтаре стелет полы. Поглядела и пошла дальше. А на работе увидела бездействующих из-за отсутствия материала рабочих и направила их к батюшке, при этом предупредив, чтобы за труд не слишком много запросили. Рабочие трудились целую неделю: если на комбинате не было работы – то с утра, а если была – то после неё. Так к 1 августа мраморные полы в алтаре были уложены, а затем уже и остальная часть.
«Всё-таки, Мария, спасибо тебе большое, половина храма ведь твоего», — говорил впоследствии Марии Фёдоровне батюшка. На что она отвечала: «Спасибо твоё, батюшка, может, Господь запишет мне за мои грехи. Я ведь всё делала для Бога».
Моя собеседница с уважением и восхищением говорит, что тех, кто внес свою лепту в появление храма, очень много, церковь строили всем городом. Огромную помощь оказывали градообразующие предприятия, организации, прихожане – кто как мог: материалами, деньгами, работой. И храм был построен за рекордные два года. Не случайно его открытие стало действительно значимым событием. Когда свершалось таинство освящения нового храма, все верующие не смогли попасть внутрь — стояли чуть ли не до дороги.Так много было желающих поприсутствовать на этом важном событии.
Заработал храм, а строительные работы продолжились. Строились помещения трапезной, воскресной школы, хозяйственные постройки. Что только не приходилось тогда делать разнорабочим при храме. Одни заготавливали лес, другие возводили стены… Работа кипела.
Мария Фёдоровна, видя большую нагрузку, которую взвалил на себя отец Силуан, не боялась работы и чем могла всегда помогала. Иеромонах же нуждался в таком человеке около себя и стал звать её в келейницы (келейница — женщина, живущая в келье, в скиту). Не раз приходил он к ним домой, просил сына и сноху женщины отпустить её к нему. Так Мария Фёдоровна стала келейницей отца Силуана. На её плечи легло поддержание всего большого хозяйства батюшки.
То одни, то другие воспоминания всплывают в памяти моей собеседницы. Часто навещал иеромонаха и митрополит Чебоксарский и Чувашский Варнава. «Мария, мы ведь с тобой погодки, я тебя только на год старше», — вспоминает слова архиерея Мария Фёдоровна. А однажды она посетовала отцу Силуану, что тёлку у них до сих пор никто не покупает. Собирающийся на отпевание батюшка ответил, что сегодня и продастся. Действительно, пока он был на отпевании, пришли покупатели и забрали тёлку.
Когда батюшки не стало, Мария Фёдоровна вернулась домой. И она, и её семья никак не могли утешиться, ведь за эти 15 лет он им стал близким и родным человеком. К сожалению, боль утраты ещё раз коснулась сердца женщины – более года назад ушёл из жизни сын Юрий. Теперь ни одного дня не проходит, чтобы она не прочитала семнадцатую кафизму (поминальную), ведь сегодня только молитвами может выразить она свою материнскую любовь.
«Вера у меня в душе с детства. Два моих дяди в соседних деревнях были священнослужителями. Мы к ним ходили на службы. А бывало, по пути попадём под дождь, залезем у них на печку согреться и заснем. Так и не побывав на богослужении, возвращаемся», — с улыбкой вспоминает те далёкие годы Мария Кознова.
И сегодня она, в свои 87 лет, спешит в родной храм. Женщина не скрывает своей радости за то, что он находится под умелым присмотром настоятеля Владимира Ильина, ухожен и красив. «За мои труды, видимо, и даёт мне Господь годы. Слава Богу за всё», — говорит мне она на прощание и торопливыми шагами направляется в церковь — через двадцать минут начинается вечерняя служба.
Комментарии: